Как лишиться двух миллиардов долларов за несколько часов? Ответ знает российский алюминиевый король Олег Дерипаска. Он стал главным фигурантом нового санкционного списка США. Прошлая неделя началась для компаний Дерипаски с головокружительного падения на биржах — уже к вечеру «черного понедельника» крупнейший российский производитель алюминия «Русал» подешевел вдвое. Но что эти потери означают для простых работяг с заводов российского Севера, Урала и Сибири? Корреспонденты «Комсомолки» отправились в моногорода, где работают заводы, принадлежащие «Русалу».
Каменск-Уральский (Свердловская область):
«НАМ ЭТИ ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИГРЫ ДО ЛАМПОЧКИ»
Один из старейших промышленных городков у подножия Уральского хребта — Каменск-Уральский встречает редких гостей без особого радушия. Убитые дороги, низкие здания с серыми стенами — сразу ясно, что жизнь здесь не похожа на сказку и без всяких санкций. Местный «Уральский алюминиевый завод» — важнейший в масштабах страны производитель глинозёма (по-научному — оксид алюминия), основного сырья для получения чистого алюминия. Это один из двух самых крупных металлургических заводов в городе со 170-тысячным населением. На предприятии трудятся около четырех тысяч человек.
У проходной – огромный циферблат, отсчитывающий бесконечные минуты до конца смены. Двадцать, десять, пять, три… Ровно в пять вечера из ворот показываются первые рабочие.
– Мужики, слышали про санкции США? – спрашиваем.
– Ну, слышали, и что? – глядя исподлобья, отвечают работяги.
– Не боитесь, что сократят или зарплату снизят? «Русал» ведь больше всех попал, – не отстаем мы.
Дружный хохот разряжает напряженную обстановку.
– Нам их санкции вообще до синей лампочки! – бодро и политически грамотно отвечает слесарь ремонтного цеха Леонид Каркин. – Нам семьи кормить надо, а не о политических играх думать!
– Но тут как бы прямая связь… – пытаемся подискутировать.
– Да пусть утрутся там на Западе! — картинно сплёвывает на землю один из мастеров и уходит прочь.
Подошедшие работяги из глиноземного цеха кивают, демонстрируя редкое единодушие. Оказывается, они все только что с собрания, где им все
разжевали: мол, будьте спокойны, работаем в штатном режиме, сокращений не будет ни по числу рабочих, ни по зарплатам.
У продуктового магазина встречаем крепкого мужчину лет шестидесяти.
– Молодежь уже ищет себе запасные аэродромы, — заявляет он. — Пока начальство зарплаты не сокращает, все нормально. Но если что начнется, сразу разбегутся.
– Да некуда там уже зарплаты сокращать, — вдруг раздается хриплый голос из припаркованной рядом «Лады». Водитель смачно закуривает: – Я ведь сам с завода уволился меньше года назад. Хотя бы еще работал и работал. Но вместо 30 тысяч стали платить 20. Куда это годится? Не-е, американцы ни при чем, всё тут само развалится.
Надвоицы (Карелия):
«ЧТО-ТО НЕ НРАВИТСЯ? ДУЙ ЗА ЗАБОР!»
Слухами о закрытии алюминиевого завода жителей карельского поселка Надвоицы не удивишь. Пять лет назад на двери предприятия уже чуть не повесили амбарный замок — причём по инициативе самого «Русала». Дескать, убыточное предприятие. А ведь когда-то местным завидовали жители всех соседних городов и весей. Шутка ли: из 10 тысяч населения каждый третий (чуть не все взрослые жители!) был трудоустроен на заводе. Но в конце 2008-го, в разгар кризиса, пошли сокращения – и Надвоицы словно опустели. За пару лет число жителей тут сократилось на три тысячи человек. Это рабочие со своими семьями уезжали в поисках лучшей жизни. Чаще всего в соседнюю Сегежу, где работает преуспевающий целлюлозно-бумажный комбинат.
А в 2013-м «Надвоицкий алюминиевый завод» и вовсе решили закрыть. Тогда местные жители подняли бучу, которая дошла до самых верхов. В крошечный поселок с населением в 7 тысяч человек прилетали сам Дерипаска и местный выходец, экс-министр внутренних дел Нургалиев. Завод удалось отстоять. Правда, чисто символически: из четырех корпусов остался один , а из трех тысяч работников осталось всего триста.
Денис Вилков – один из уволенных, теперь работает автомехаником.
– Вы знаете, почему олигархи в моногородах покупают заводы? — рассуждает Денис. — Потому что это позволяет эффективно экономить! «Что-то не нравится? Дуй за забор» – так у нас говорят. А за забором — нет ничего. Вот люди и работают в любых условиях.
Но зарплаты – в районе 25-30 тысяч рублей. Для глухой провинции провинции вроде бы неплохо.
– Зато мы платим за коммуналку как москвичи, — парирует Денис Вилков. — Зимой до 9 тысяч рублей в месяц за «двушку» в хрущевке доходит. Как семью содержать?
Несколько лет назад на заводе попытались победить кризис при помощи японской системы повышения эффективности труда – «кайдзен» (метод, который лежит в основе японского экономического чуда – любое дело следует довести до совершенства, – Ред.)
– Это был цирк! — вспоминает Денис. — Мы брали какие-то старые шланги и разматывали их по какой-то особо эффективной схеме. На облупленные стены клеили плакаты и каждые 15 минут ставили там крестики. Никто не понимал вообще, что происходит.
Спустя два года начальство плюнуло на японские фокусы – прибыли у завода как не было, так и нет.
– Поселок давно умирает и завод тоже, без всяких ваших санкций, — Вилков практически повторяет слова водителя из Каменск-Уральского.
Шелехов (пригород Иркутска):
ЗАВОД ВСТАНЕТ – ВСЕ ВСТАНЕТ
Пригород Иркутска Шелехов моложе некоторых из своих жителей. В пятидесятые годы прошлого века его строили тысячи комсомольцев со всего Союза. Первенец цветной металлургии в Восточной Сибири, завод ИркАЗ и сегодня главный кормилец 50-тысячного городка.
Не город тут дает жизнь заводу, а наоборот завод — городу.
– На заводе сейчас трудятся лишь 2 тысячи человек, раньше было больше, — снабжает нас информацией сотрудник местной администрации Константин Орлов. – Если учесть еще несколько взаимосвязанных предприятий, то около 5 тысяч. Да, это всего 15% населения. Но при этом завод – градообразующий. От него зависит все: и жизнь малого бизнеса, и жизнь простого населения.
Средняя зарплата в Шелехове 40 тысяч рублей – и это чуть больше, чем в области. За счет заводчан, конечно. У них средний доход составляет 53 тысячи рублей. На ИркАЗе завязано в городе все. Маршрутки везут тысячи людей на производство, общепит кормит обедами, магазины снабжают продуктами заводчан. Все городские мероприятия, праздники, спортивные соревнования проходят под спонсорством завода. В прошлом году алюминиевый гигант отремонтировал здесь стадион, в этом дал деньги на искусственное поле с современным табло. Единственный в Шелехове Дворец культуры — тоже на балансе завода.
– ИркАЗ встанет — все встанет, – рассуждает в заводском буфете рабочий Андрей. – Санкции?! Тревожимся, конечно. Ждем, что будет.
КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА
Никита КРИЧЕВСКИЙ, доктор экономических наук:
«Может, снизят темпы. Но заводы не остановятся»
Главной причиной санкций против Дерипаски стало желание Дональда Трампа защитить американский рынок алюминия. Напомню, что он вводил пошлину по отношению и к другим внешним поставщикам алюминия, в первую очередь — к китайским. Но китайцев особенно не прижмёшь, потому что не за что. И Дерипаска попал за компанию.
Но откровенно говоря, я не вижу никакой драмы. «Русал» сейчас ведет переоформление продаж алюминия через третьи руки. То есть банально появится прослойка посредников. Те же китайцы. Если и это не поможет, скорее всего, «Русал» будет национализирован. Это даст возможность компании обойти эти, по сути, персональные санкции против Дерипаски.
Ни для кого не секрет, что алюминиевые активы Олег Дерипаска получил в результате незаконной приватизации . Понимает он это и сам, и поэтому не раз говорил, что готов в любой момент отдать «Русал» государству. Наверное, этот момент настал. Тем более, что у компании есть долги перед «Сбербанком». Он очень просто может отдать его государству за долги.
Наконец, Дерипаска не сегодня-завтра откажется от долларовых долговых обязательств. Это называется технический дефолт. И это будет абсолютно разумный шаг с его стороны. Он вполне может сказать: «Я исполнял все свои обязательства, регулярно погашал долг, поставлял продукцию. Теперь продукция не нужна вашему правительству. Значит, и долг спрашивайте у вашего правительства». Это форс-мажор, обстоятельства непреодолимой силы. Совершенно уникальная возможность, которая может обернуть всю ситуацию к выгоде «Русского алюминия».
Так что никакой катастрофы не произошло. Может быть, снизятся темпы выработки, но заводы не остановятся. Прибыль компании, возможно, снизится, но зато она выйдет из офшоров, если станет государственной. В этом тоже плюс. Рабочие могут быть спокойны. Если они захотят работать в этой отрасли, так и будут работать.
НА РАСПУТЬЕ
Профессор Андрей Полянин, написавший научный труд о моногородах, обрисовал «Комсомолке» три сценария, который может ждать города металлургов в случае проблем главного завода.
Оптимистичный сценарий: «Развиваем внутренний спрос».
– Металлургические заводы – это прибыльные предприятия. И если попупатели за океаном отказались от нашей продукции, просто нужно найти покупателей у себя в стране. Один из вариантов – построить рядом еще один завод, который будет производить издели из алюминия. Например, решетки для радиаторов. Два завода будут работать в тесном взаимодействии. Такой способ географической кооперации сейчас очень распространен. Еще один вариант – развитие отраслей, где используется алюминий. В первую очередь, это авиационная промышленность. Во вторую очередь – автомобильная. Есть такая статистика, что рост авиационного производства на 1% увеличивает спрос на алюминий на 3-5%.
Умеренный сценарий: «Дорогу малому бизнесу»
– Большинство госпрограмм поддержки моногородов строятся на развитии малого бизнеса. Идея в том, чтобы в горожанах зародился дух предпринимательства, и они уже сами создавали рабочие места для себя и своих земляков. Но это задача не на один год, а на пять или даже десять. Еще один «небыстрый» вариант – смена промышленного профиля. Такой трюк удалось провернуть, например, городу Мценску в Орловской области. Когда там «загнулся» литейный завод, власти начали активно развивать производство коммунальных машин. И теперь этот завод является основным локомотивом развития.
Депрессивный сценарий: «Здравствуй, преступность и безработица»
– Быстрого вымирания ни одному из городов не грозит. Всегда остается какой-то процент людей, который прикипел к этому месту. Да и куда уезжать пожилым людям, например?! Но если разъедется молодёжь, то будущего у города не будет. Классический пример проблемного российского моногорода – это Тольятти. Это город с очень высоким уровнем реальной безработицы, наркомании и преступности. А все потому что на главном автомобильном заводе страны – ВАЗе, где когда-то работали более 100 тысяч человек, теперь осталось менее 40 тысяч рабочих.