После прений и правок депутаты решили не запрещать ввоз в страну жизненно важных лекарств, аналоги которых не производятся в России. Какие именно товары попадут под эмбарго — теперь решать правительству и президенту.
В документе отмечено: в качестве ответных мер воздействия может быть прекращено (или приостановлено) сотрудничество в области международного сотрудничества, введен запрет на ввоз в Россию продукции и сырья из недружественных стран и вывоз продукции (и сырья) в такие государства. Юрлицам, аффилированным с США и с зависимыми от них странами, запретят оказывать услуги для госнужд.
Законопроект озвучили еще в середине апреля. Ряд пунктов тогда вызвали возмущение – и среди чиновников тоже. Бурю поднял вопрос о планируемом запрете на зарубежные медикаменты, некоторые из которых не имеют российских аналогов.
Документ в итоге поправили. Теперь в нем прописано, что «меры воздействия… не применяются в отношении жизненно необходимых товаров, аналоги которых не производятся в РФ».
Контрсанкции не распространятся и на товары, которые россияне и иностранцы ввезут в страну для личного пользования.
Подробный список запрещенных товаров, работ и услуг определит правительство РФ. Но уже звучат голоса против такого решения – мол, контрсанкции ударят по нашей экономике. Хотя за положительным примером далеко ходить не надо. Введенное Россией в 2014-м продовольственное эмбарго из стран Евросоюза больно отразилось на тех, кто их против нас вводил: западные фермеры, лишившись российского рынка, продолжают разоряться. При том запреты дали мощный толчок для развития отечественного сельского хозяйства. Те же деликатесные сыры с успехом импортозамещают наши сыровары. Рвануло вверх и российское сельхозмашиностроение.
Но опасения, что из-за новых контрсанкций пострадают наши граждане, остаются. Эксперты продолжают размышлять, чем именно мы можем ответить США и их союзникам.
– Есть группа американских компаний, для которых российский рынок существенен, – прокомментировал «КП» гендиректор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов. – Это относится к производителям программного обеспечения, к тому же «Майкрософту». Есть группа финансовых консалтинговых структур, у которых здесь большие контракты. Аудиторы, финансовые консультанты, специалисты по слияниям и поглощениям, IPO. Есть компании, которые зависят от поставок комплектующих из России. «Боинг» использует в значительной степени российские титановые модули в самолетах. Есть американские финансовые институты, которые присутствуют у нас.
Да, можно нанести удар по этим компаниям. Но это не обойдется без последствий для России — это большие деньги и занятость населения. Да и самолеты наших авиакомпаний обслуживаются там. Есть и символические шаги: они ввели персональные санкции против части наших чиновников и бизнесменов – мы можем покопаться и в проделках их конгрессменов и бизнесменов. Главное, чтобы эти ответные меры не заходили слишком далеко и не затрагивали интересы наших граждан и бизнеса. Первый эмоциональный взрыв уже прошел. Надеюсь, эти вопросы сейчас обсуждаются на профессиональном уровне и поспешных решений мы не увидим. Передача полномочий правительству и президенту — это правильное решение, это повышает гибкость.
– Речь идет о том, чтобы создать оперативный простор для действия премьера и президента в тонком деле санкционного противодействия, – говорит директор Центра политической информации Алексей Мухин. – Тонкость в том, что наши западные партнеры, которые подчиняются санкционному режиму, не должны вообще знать направление удара. Это будет больно, неожиданно и, думаю, эффективно. Все зависит от резкого поведения наших партнеров.