– Разделят ли Путин и Трамп Сирию на российскую и американскую зоны влияния?
Михаил Леонтьев:
– С учетом присутствия там Турции, Ирана разделить на две зоны влияния Сирию невозможно. Там существует и Израиль, с которым Трамп пока полностью солидаризируется. И который с нами тоже договаривается.
Михаил Юрьев:
– Будут принятые красивые решения, полезные для Трампа в его американской повестке. Не только потому, что он так это дело представит, а Путин еще и поможет ему в этом. По Сирии о чем-то якобы договорятся, хотя реально — ни о чем.
– Станет ли «Северный поток-2» камнем преткновения в переговорах двух президентов?
Леонтьев:
– Но Америка уже смягчила свою риторику по отношению к этому проекту. Вот это – вопрос сделки. Чисто коммерческих переговоров. Если они найдут способ обменяться аргументами, если переговоры станут удачными… Чем отличается бизнес-сделка от сделки политической? Политические сделки могут быть крайне асимметричны: выгодны одной стороне, а другой невыгодны категорически. Договор о капитуляции — тоже политическая сделка.
– Отменят санкции?
Юрьев:
– Ну вот яркий пример. Санкции они же сами ввели! И сейчас они не способны к сделке в российском понимании — я тебе дам из своего кармана, а за это получу что-то в обмен. Они на это способны, если только петух жареный клюнет.. Но пока это не наступило — никакой катастрофической ситуации для Америки нигде в мире пока нет.. Трамп будет требовать — может быть вежливо, но требовать, обещая что-то.
Леонтьев:
– Вернуть Россию в круг цивилизованных стран.
Юрьев:
– Он может сказать про ослабление или отмену санкций, хотя это и не зависит полностью от него. Тут никто не будет обманывать «на мелком уровне».
– Признать Крым российским?
Леонтьев:
– Ну как Трамп может признать Крым российским? Как он это продаст у себя в Штатах?
– Разрешить кризис на Украине?
Леонтьев:
– Затеяв авантюру с Украиной, американские политики создали ситуацию само-воспроизводящегося конфликта. Ни одна российская власть не отдаст Украину полностью в сферу влияния Америки. Украина зависла. Мы ее «завесили».
Юрьев:
– Продвижение по Украине радикальное, возможно только в одном случае, если Запад, а конкретно Америка, окажется в ситуации, когда им нужно будет от нас что-то так сильно, как после нападения Японии в конце 1941 года.
– Что мы услышим после завершения встречи?
Леонтьев:
– Обе стороны, как я думаю, будут трактовать итоги встречи как большой успех. Трамп не тот человек, который бы пошел на такую встречу, чтобы потом расписаться в том, что у него провал.
Юрьев:
– Что такое сделка — слово, которое любит повторять Трамп? Это перевод американского слова «deal». В американском смысл его несколько другой, чем в русском. У нас подразумевают под этим нечто коммерчески взаимовыгодное. В Америки сделка — любое соглашение. Как будет рассуждать Трамп: я хочу, чтобы твоя страна что-то сделала. Как этого достичь — сажусь за стол переговоров. В этих переговорах может быть три разных модальности. Требование — если не сделаешь, то пеняй на себя. Предложение — можешь не делать, но если сделаешь, то я тебе дам большую и вкусную конфету. И просьба — понимаю, что тебе это не выгодно, но помоги мне, за мною не заржавеет. В нашем языке под словом «сделка» понимается только второе. У американцев — в равной степени любое из этих трех. Но нынешняя американская политическая ментальность такова, что все их подходы будут первого типа. Только требования. И предлагать будут одно — а мы вас за это не вздрючим.
– То есть сюрпризов не ждать?
Леонтьев:
– На таких саммитов сюрпризов не бывает — слишком много рисков. Имиджево это будет успех. Они посмотрят друг другу в душу – и увидят там цветы большие розовые. Напрашивается нормализация дипломатических статусов. И тем послать миру сигнал: мы можем договариваться, мы не бешеные псы которые только могут друг друга сгрызть. И ни тот, ни другой не является ни злодеем, ни изгоем. Это очень серьезно не с точки российско-американских, а с точки зрения российско-западных отношений. Страны Запада – как американские сателлиты – не могут не воспринимать американских сигналов. Они их воспринимают на уровне энергетики.
У Трампа есть конкретная задача, и она имеет временной горизонт — он должен обеспечить себе переизбрание. У Путина временной горизонт больше.
Путин привык быть на Западе своим. Он не готов ради этого идти на жертвы, но ему неприятно, когда отношение к нему и к России — а сейчас это одно и то же — оно на Западе проявляется в маниакально-идиотической форме. Людей трясет, они плюются, у них вспышки в глазах. Психоз.
Юрьев:
– Путин хочет в долгосрочном плане – он не ожидает быстрого результата — снять результаты истерии последних трех лет. Когда стало принято считать на Западе, что Путин и власти России не договороспособны. В этом смысле Путин, возможно, преуспеет.
Леонтьев:
– Могут быть предложены какие-то материально- наполненные вещи, связанные с разоружением. Могу что-то экзотическое придумать. Переформатировать систему контроля над вооружениями. Опасность прямого военного столкновения — она снята. Вот возможный итог встречи.