Во время разговора с президентом вся страна узнала о жильцах ижевского барака (см. сайт kp.ru). Они, напомним, пожаловались главе государства на невыносимые условия – их деревянный дом с 1958 года ремонтировали лишь дважды, в потолке дыры, мыши на голову падают, а чиновникам хоть бы хны. Путин помог: жильцов обещали переселить в новые квартиры через полгода, а задавшую вопрос Анастасию Вотинцеву с ее тремя детьми – в ближайшее время.
Тем временем на сайте kp.ru началась дискуссия. Одни – полностью на стороне тех, кто требует от чиновников починить разваливающиеся избушки. Другие возражают: «Мужики в доме есть? Слабо взять молотки да фанеру и самим залатать дыры?!»Можно ли так рассуждать? Корреспонденты «Комсомолки» нашли похожие бараки в Свердловской области (впрочем, этот рейд можно было бы совершить в любом другом месте нашей необъятной родины).
ДЫРА РАЗМЕРОМ С БЕРИНГОВ ПРОЛИВ
Точку зрения «во всем виноваты чиновники» отлично иллюстрирует барак в 80 километрах от Екатеринбурга.- Жить невозможно, везде трещины! – позвонившая в редакцию «КП» – Екатеринбург» Светлана рыдает в трубку…Барак на отшибе поселка Ударник встречает нас выцветшими стенами из пеноблока. В нем живут 8 человек. В 50-е годы его строили для работников колхоза. Союз распался, люди разъехались. Некоторые квартиры пустовали так долго, что окна в них повынимали, а бездомные стали здесь дневать и ночевать.
А администрации хорошо – в случае чего есть резервный фонд. Светлана и Олег получили здесь жилье как малоимущие. До переезда в Ударник в конце 2007 года жили в селе под Нижней Турой, своего жилья у них никогда не было, снимали домик. Уже тогда они стояли в очереди на жилье. Отправились за лучшей жизнью поближе к Екатеринбургу, в Ударник. Снимали комнатушку у знакомых. К тому времени подошла их очередь на жилье, им предложили квартиру в бараке. Но чиновники сказали, что сперва надо поставить подписи на документах, а потом уже выдадут ключи. Светлана и ее муж Олег недолго думая согласились.
Радостные, с документами под мышкой поехали в новую квартиру, а там… входной двери нет. Внутри засаленные тряпки, в которые бездомные кутались холодными уральскими вечерами. Тут и там обрывки обоев, крыша плакала горькими слезами.Супруги судились с администрацией – мол, в бараке и жить-то нельзя. В 2016 году, после трех лет заседаний, выиграли, но у чиновников тот же ответ, что и прежде: жилья нет. Все это время Олег со Светланой скитались по съемным углам. С той поры в «квартире» мало что изменилось. Стены испещрены трещинами… Через заколоченное окно задувает ветерок. Становится понятно, что зимой в ржавых бочках бомжи разводили огонь, а на покрышках, раскиданных вокруг, сидели.
– Смысл здесь что-то делать, если ремонт не светит? – недоумевают хозяева жилья.Я тоже недоумеваю, ведь Олег работает на стройке рабочим. Казалось бы, бери инструменты да чини, латай.- Да пытался я! – раздраженно отмахивается мужик. – Но получается только хуже. Начнешь гвоздь прибивать, в соседней комнате с потолка штукатурка падает. Попытаешься подпорку поставить, пол по швам трещит.- Может, надо было раньше его подлатать, пока он еще не был в таком плачевном состоянии?- Когда мы сюда заехали 10 лет назад, дом уже был под снос. Думали, поживем пару лет – и новую квартиру власти дадут. Вот только чего-то они не чешутся, – добавляет Светлана.
«ТОЛЬКО НЕ ВЫСЕЛЯЙТЕ!»
Но есть и другой пример отношения к своему жилью.- У нас дому 85 лет, он и горел, и крыша текла. И ничего – живем! – это звонит Екатерина из Уралмаша, жилого района на севере Екатеринбурга. Приглашает нас в гости. Но уже не для того, чтобы мы помогли им переехать из ветхого жилья, а чтобы рассказать, как можно самим выкрутиться. Едем.
Снаружи – барак как барак. Обшарпанный деревянный фасад. Здесь до Великой Отечественной квартировали строители заводов Урала. В подъезде бедненько, но чистенько: полопалась штукатурка, но по лестнице идти не страшно, перила крепкие. Екатерина в два раза моложе барака – ей 40. Квартира ей под стать: выглядит куда моложе дома – белые свежевыкрашенные стены и потолки, чистенькая ванная.- Наш барак горел лет 17 назад. Кое-где копоть осталась, но мы все почистили. Стараемся сами и пол подлатать, окна заменили на пластиковые, – объясняет Екатерина. – Крутимся как можем, ведь это наш дом…
Услышав, что к Екатерине приехали журналисты из «Комсомолки», из соседней квартиры выскакивает ее соседка Тамара:- Ребята, только не вздумайте написать, что у нас тут все плохо. А то местные чиновники с перепугу затеют нам ремонт или переселят, а мы переезжать не хотим. Видите, все чистенько, хорошо. Я вот подвесные потолки в квартире недавно сделала. А то, что в фундаменте трещина, ну так залатаем сами. Еще поживем!
…Что-то тут не так. Уточняем. Этот чудо-барак на самом деле обещали расселить до конца этого года. В 2018 году в городе пройдут матчи чемпионата мира по футболу. Женщина боится: вдруг после публикации местные чиновники вскинутся (мало ли!) и спешно переселят их, чтобы отрапортовать об отлично проделанной работе. Жилье будет невесть какое, снова траты на ремонт, а вот рассчитывать на долгожданный переезд в новое хорошее жилье после этого точно не придется.
ПОСТКРИПТУМ
Почему аварийный дом иногда «выгоднее» ветхогоВот так бывает: люди не хотят ни ремонта, ни переезда, даже если дом на ладан дышит. Депутат Законодательного собрания Сверловской области Дмитрий Ионин знает об этой проблеме:- Доходит даже до мордобоя. На окраине Екатеринбурга есть ветхий дом, который еще не признали аварийным. У него прохудилась крыша, людям предлагают ее починить, но они наотрез отказываются. Говорят, мол, сейчас подлатаете, а потом комиссия придет проверять условия и скажет, что можно еще 50 лет жить. Дескать, лучше на голову кровля упадет, зато квартиру быстрее дадут. И ремонт не делают по той же причине. Чем ужаснее барак, тем больше шансов на новое жилье. У нас ведь есть очередь на новые квартиры, а есть внеочередники, те, кого надо переселять из аварийных домов. Вот поэтому аварийный дом и «лучше» ветхого.