– …Ну откуда это странное слово в вашем репортаже – «огнеборцы»? Где вы его выкопали?! Вы что, правда, в разговоре с соседкой так говорите вместо «пожарные»?! Нет? А зачем пишете?!! С читателем надо раз-го-ва-ри-вать, чтобы он вам верил!
Так Елена Дуда – пианистка, недавняя выпускница и аспирантка Новосибирской консерватории – учила подрастающих «комсомольцев». В 1999-м она пришла в «Комсомольскую правду», которая тогда начала черенковаться и прорастать региональными представительствами во всех крупных городах страны. Тонкий музыкант, Лена Дуда оказалась столь же чувствительна и к слову, к русскому языку, малейшая фальшь в использовании которого ей была как железом по стеклу.
– Ну как можно так небрежно писать?! Смерти моей хотите? – шутила она по отношению к подопечным сначала в «КП»-Новосибирск», а потом – в Москве, где в 2000-х возглавила региональный отдел. В этот отдел стекались заметки со всей страны. Подопечные «комсомольцы» охали, краснели, бледнели, боялись ее гнева и очень-очень любили. Потому что гнев этот всегда сочетался с преданностью делу и людям – бесконечной, бездонной. Людей не обманешь. И в ответ на искренность Лены они хотели ей соответствовать. Старались попадать в ноты. А она, в свою очередь, находила в бездонной своей сокровищнице мудрости слова поддержки. И так много было в этих словах силы и энергии, что на ее шутки про смерть никто, конечно, не реагировал.
Она умела любить. Причем все – страстно. Никто, кроме нее, не мог так вдохновенно рассказать о новом концерте Курентзиса, который для нее был не просто «модной штучкой» – они говорили на одном языке музыки. Никто, кроме нее, не был способен так красочно и смачно передать впечатления от командировки в Иркутск (Хабаровск, Краснодар, Тюмень и тэ дэ – Дуда побывала везде, где выросли региональные представительства «КП»). Никто не мог так увлечься подготовкой юбилейного номера «КП», посвященного полету Гагарина, чтобы всю ночь накануне изучать космические кульбиты.
Она любила жизнь наотмашь, в полный обхват, с разбегу и без остановки. И работу – с утра до позднего вечера. Потому что это все и было для нее жизнью.
Год назад она почувствовала себя плохо, потом – лучше. Однажды вечером налила коллегам коньяк: «А давайте выпьем за то, чтобы худшее с нами было уже позади!».
На какое-то время, казалось, худшее ее послушалось – отступило.
Потом нагнало снова.
Но она продолжала – через боль – до последнего приходить на работу. Выпускать газету, которой посвятила всю себя. Шлифовала строчки, выстраивала музыку слов, не допуская ни малейшего признака какофонии. Шутила. Смеялась так, что в кабинет заглядывали коллеги: «Хотим с вами вместе посмеяться, а то завидно! Рассказывайте!». Она что-то рассказывала. Хохот стоял по всему коридору.
Так было. Так больше не будет.
Вчера ее не стало. Ей было всего 53.
Прощай, такая родная нам всем Лена.
Твоя «Комсомолка».