За что Россия воюет в Сирии

ГИБРИДНОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ ЗАПАДА И ВОСТОКА

Теплый вечер на веранде сирийского друга в спальном районе Дамаска. Сочная баранина, национальные салаты, чай, кальян… И прекрасный вид на сияющий в ночи город. Ловлю себя на мысли, что два года назад Дамаск не был таким ярким. Я его вообще таким не помню. Свет выключали по несколько раз в день. А ночью с этого балкона можно было разглядеть лишь очертания гор.

Совсем рядом проносится бомбардировщик сирийских ВВС, оглушая турбинами. На горизонте полыхают вспышки, ветер доносит звуки артиллерийских раскатов. В Восточной Гуте бои не прекращаются уже несколько лет.

– Вон там — Дума, дальше — Хараста, а там — Эйн-Терма, – указывает мой друг Назир Саиди на зависшую в темноте осветительную ракету, перечисляя составные части Восточной Гуты.

– Далеко отсюда?

– Сам посчитай, – предлагает мне Назир, выпускник Ленинградского артиллерийского училища. – Скорость звука — 343 метра в секунду. Засекай от вспышки.

Над Думой снова полыхнуло, я включил секундомер на телефоне. Грохот раздался через 22 секунды. Страшная война всего в 7,5 километрах от нашего идиллического ужина.

– Семь лет такие «концерты», – разводит руками супруга Назира Ива, уроженка Ленинграда. – Сначала вздрагивали, а потом привыкли, человек ко всему привыкает.

– Уехать не думали?

– Дети отказывались — здесь все друзья, будь что будет. И вообще русская община у нас тут крепкая. Мы каждую пятницу собираемся у кого-то на даче, и никакого массового отъезда за всю войну не было. У нас и большая группа с Украины, вот они уезжали. Но сейчас тоже возвращаются. И получается – благодаря России…

Очередной бомбардировщик снова проносится так близко, что, кажется, крылом смахнет солонку со стола. Он уходит в темноту, в сторону вспышек на горизонте. Завтра с утра сайты боевиков расскажут о новых «разрушенных российской авиацией школах и больницах». Это с радостью подхватят на Западе. Хотя «школы и больницы» на поверку окажутся штабами террористов. А боевики нанесут ракетный удар по рынку в христианском квартале Дамаска. Погибнут 37 человек. Но об этом на Западе уже промолчат. Фронт между своими и чужими на этой войне проходит четко. У Запада есть только одна правая сторона — «умеренные» террористы, и только их жертвы можно оплакивать. Мирные жители Сирии, попавшие под огонь боевиков, для Запада — не жертвы. Сирия превратилась в поле гибридного противостояния между Западом и Востоком. Между Вашингтоном и Москвой.

На кону – будущее переустройство мира. Если выиграет Запад — он останется единственной глобальной силой. Выиграет Россия — мир обретет новое равновесие, с опорой на две ноги.

ТОЧКА, ГДЕ МИР МОЖЕТ РУХНУТЬ

– Это уже похоже на мировую войну, – встречает меня в центре Дамаска советник министра информации Сирии Али Ахмад. – Потому что все страны Запада объединились для финансирования террористов в Восточной Гуте. Эта Гута для Дамаска – как Химки для Москвы. Они хотели через Гуту захватить часть Дамаска. И через Сирию воздействовать на Россию. Для них Путин, как кость в горле. Потому что он возвратил гордость России, вернул ее как великую державу.

Мы сидим за столиком в парке в центре Дамаска. На залитых солнцем зеленых газонах воркуют о чем-то молодые парочки. Катаются на велосипедах дети. Широченное шоссе замерло в глухой пробке, возмущаясь клаксонами. Пепельница на нашем столе подрагивает от залпов артиллерии с соседнего стадиона. На них не обращают внимания даже голуби.

– Мы находимся в той точке, где мир может рухнуть окончательно, и Америка будет управлять им, оставшись единственной силой, – пьет крепкий кофе Али Ахмад. – Америка отвергает международные законы. Отвергает человеческую мораль. Но нужно договариваться, как в Ялте после Второй Мировой…

– Тогда Берлин поделили, Германию, мир в конце концов. Сирию тоже поделить?

– Нет. Это тонкий вопрос. Если поделить Сирию, оставив даже маленькую часть террористам, пойдут метастазы. И этот рак будет распространяться. Он придет в Ирак, в Россию. Для Америки Сирия – маленькая цель. Большая цель – Россия. В свое время вопрос ведь был не в Чечне, которую хотели отделить от России. Это вопрос раздела России на мелкие куски. Так и сейчас, здесь.

МЕЖДУ ФРОНТОМ И ГЛАМУРОМ — ПОЛЧАСА НА ТАКСИ

– Слушай, а кто все эти люди? – пытал я своего знакомого журналиста на улочке Дамаска с забитыми до отказа ресторанчиками.

Меня всегда удивляла эта сторона войны. В пяти километрах отсюда люди убивают друг друга, а здесь — мирная роскошь напоказ.

– Это элита, – говорит мне товарищ. – В основном те, у кого свой бизнес за границей. И я не вижу ничего плохого, если на несколько миллионов обычных граждан у нас несколько тысяч тех, кто может себе позволить сходить в кафе.

Нечто подобное я наблюдал в Донецке, когда в одном конце города люди прячутся в подвалах от ставших рутиной обстрелов, а в другом – пляшут в модном кабаке. Два мира, которые никогда не пересекаются.

В самый модный торговый центр «Шам-сити» я приезжаю прямо с передовой – из Гуты. Полчаса на бешеном такси – и буд-то телепортировался в параллельную реальность. Только что ты смотрел в глаза испуганных детей, которые в носках без ботинок брели по гуманитарному коридору, таща подмышкой самое дорогое – плюшевого медведя. И вот ты уже в фудкорте супермаркета, где подают стейки, бургеры и наливают колу. Рядом – детский праздник. Нарядная ребятня отплясывает под арабские мотивы. Официант, с подозрением осмотрев мои запыленные брюки и ботинки, на английском языке принимает заказ…

– Но ведь люди, о которых вы говорите, несколько лет жили под бандитами, – возражает мне ведущий сирийский экономист Шави Ахмад. – Потому они и вышли из окружения бедные. Но в Сирии есть организации, которые собирают деньги у богатых, от международных организаций, от государства и помогают бедным. У нашего народа нет понятия, что богатые не смотрят на бедных. По исламу богатому положено отдавать 2,5 процента его капитала в год малоимущим.

– И отдают?

– Многие отдают.

РУССКИЕ ВЕРНУЛИСЬ

Дамаск за пару лет преобразился. «Рассосались» бетонные рубцы блокпостов и баррикад, пооткрывались магазины… Кипящей торговой улочкой выхожу на центральный проспект, поворачиваю к старому городу… Бабах!!!

В паре кварталов падает мина. Торговцы прыгают внутрь своих лавок, берут «паузу безопасности» и через минуту снова вылезают наружу. Обстрелы некогда туристического центра стали рутиной. И чем теснее затягивается удавка «гутовского кольца», тем чаще боевики вымещают злобу на жителях столицы. В этих обстрелах нет никакой военной пользы. Какой, впрочем, не может быть и у теракта. Ежедневно боевики могут выпустить по мирным кварталам десятки мин и ракет.

Бабах!!! Еще одна мина застает меня на Прямой улице. Ныряю в первую же дверь и оказываюсь в малюсеньком – три на три метра – баре. Стены украшены старыми пластинками, среди которых – Ротару, Боярский…

– У нас было много туристов из России, – прислушивается к гулу бомбарироващика пожилой бармен. – Они были самые желанные клиенты. Я, если честно, думал, что те времена утеряны навсегда. А теперь смотрите.

Хозяин бара показывает прилепленную к стене 100-рублевую купюру, на которой по-английски начертано маркером: «Из России – с любовью. Русский офицер». Цены, правда, в баре не радуют. Но что вы хотите от страны, которая за 7 лет войны все же умудрилась устоять на ногах.

КАКОЙ У РОССИИ ТУТ ИНТЕРЕС

– Да, промышленность в Сирии разрушена, – говорит мне Шави Ахмад. – Но у нас прекрасное сельское хозяйство, и продуктами мы обеспечиваем себя сами. Помогают Россия и Иран. Нам нужна эта поддержка. Но не в таких объемах, как военная.

– А какой России интерес помогать Сирии?

– О, есть много интересных областей. Российский бизнес может участвовать в строительстве, восстановлении городов. Можно заниматься нефтью и газом. Медициной. Это должно быть очень выгодно. К нам приезжают и европейские компании, говорят, что они против политики их государств, и тоже хотят вести в Сирии бизнес. Итальянцы, шведы…

– Но на восстановление сирийской экономики могут уйти годы.

– Я бы разделил его на три этапа. Первый – восстановление разрушенных заводов. Это займет 2-3 года, если будет поддержка. Второй этап – восстановление разрушенных городов. Это займет 5-6 лет. А вообще восстановить все – еще 10 лет.

В небе снова загудел самолет, в домах дрогнули окна, «оппозиционный» Твиттер взорвался паническими новостями об очередных «преступлениях Асада и его русских союзников». Петля «гутовского котла» стягивалась все туже…

Введите данные:

Forgot your details?