Казалось, конечно, что Станислав Сергеевич будет жить еще долго. Ироническое выражение Ильфа и Петрова «мощный старик» к нему можно было применить абсолютно всерьез: крепкий, основательный, суровый, с трубкой. Завсегдатай «Кинотавра» – его многие помнят беседующим с кем-нибудь в лобби-баре гостиницы «Жемчужина»: свои новые фильмы он любил представлять именно на этом фестивале, и их радостно брали на открытие. Человек из камня – и при этом живее всех живых. Когда позавчера, 13 июня, пришло известие, что он умер, а потом, через двадцать минут, было опровергнуто, один мой коллега хмыкнул: «Да еще бы: это он придет на наши похороны»…
Не придет.
Говорухин останется в глазах российского зрителя автором прежде всего двух фильмов: «Место встречи изменить нельзя» и «Десять негритят». Вполне проходную повесть братьев Вайнеров «Эра милосердия» он превратил в эквивалент маленькой красной книжечки Мао Цзэ-Дуна, полной изречений, подходящих на все случаи жизни; после тридцатого просмотра в мозг намертво въедается не только «Вор должен сидеть в тюрьме», «Ты не сознание, ты совесть потерял» или «Вы ж меня наповал бьете этим вопросом» (вот точно подходит как ответ на любой вопрос), но даже какая-то чушь вроде «Я была на веранде, писала реферат». Пять серий – и все наизусть.
А экранизация Агаты Кристи юному рафинированному зрителю сейчас может показаться топором рубленой – вот только это был смертельно эффективный подход к ее герметичному детективу: все прочие киноверсии романа (выполненные, как правило, под политкорректным названием «…И никого не стало») выглядят невыносимо блеклыми на фоне Друбич с пистолетом, восстающего из гроба Зельдина или прыгающего на Кайдановского из воды африканского туземца.
Он был прекрасным характерным актером, который как влитой смотрелся хоть у Киры Муратовой («Среди серых камней»), хоть у Георгия Данелия («Орел и решка»), хоть у Федора Бондарчука («9 рота»). И надо всеми этими небольшими ролями глыбой нависает грандиозный Крымов из «Ассы», поющий по-французски Salut Джо Дассена, обсуждающий с Друбич «Онегина» («Знаешь, что мне больше всего нравится у Пушкина? Самые простые строки…») и аккуратно вытаскивающий из уха еще не остывшего Бананана серьгу с фотографией их общей любимой девушки.
Как режиссер он снял снял больше двадцати картин. «Брызги шампанского» или «Ветер надежды», ушли из памяти напрочь (хотя в комментариях к этой статье наверняка найдутся протестующие). А такие, как «Вертикаль», остались в первую очередь благодаря песням – с Высоцким Говорухин дружил и очень ему помогал. Другие – благодаря артистам: например, именно Говорухин открыл для кино Светлану Ходченкову, которую по-отечески любил и часто снимал. Но и кроме «Места встречи…» и «Негритят», останутся фильмы, которые телеканалы крутят с фантастическим упорством. Не крутили, если бы их не смотрели.
«Что они ищут?» – «Совесть потеряли, вот и ищут». Эту фразу из «Ворошиловского стрелка», к которой мои коллеги и более или менее ровесники относятся с иронией, Станислав Сергеевич спокойно сделал бы своим девизом: согласно его фильмам и высказываниям, совесть в нашей стране потеряли слишком многие. Да, в общем-то, тут глупо было бы с ним спорить. И шутить по этому поводу он не намеревался.
В перестройку режиссер и сценарист развлекательных фильмов (а кроме перечисленных, это «Контрабанда», «Тайны мадам Вонг и «Пираты ХХ века», «Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна», «В поисках капитана Гранта») внезапно для многих стал публицистом: его «Так жить нельзя» наделал очень много шуму, а название еще одного фильма, «Россия, которую мы потеряли», и вовсе вошло в поговорку. В 1992-м он отправился в Вермонт к Солженицыну, который только планировал возвращение в Россию – и многосерийное интервью с писателем внимательно смотрела вся интеллигентная публика: Говорухин держался с лауреатом Нобелевской премии с уважением, но на равных.
Чисто развлекательные фильмы про пиратов и убийц он с тех пор он не ставил. В его позднем творчестве, которое публике знакомо куда хуже, преобладали ностальгические мотивы. «Артистка» с Евгением Добровольской и Александром Абдуловым была откровенно старомодной комедией. «Weekend» – экранизацией старого французского романа «Лифт на эшафот» – и действительно пришла явно не из нашего времени. «…в стиле jazz» наполняли музыкальные композиции 20-х – 50-х годов. Ну уж а о последнем его фильме, «Конце прекрасной эпохи» и говорить нечего: горькую и язвительную антисоветскую повесть Сергея Довлатова «Компромисс» Говорухин превратил в кино о молодости. Которая у самого Говорухина завершалась одновременно с прекрасной эпохой оттепели – как и у его героя, журналиста Лентулова. Впрочем, герой, еще не разменявший тридцатник, этого не чувствововал, был весел и беспечен, отпускал шутки, легко влюблял в себя блондинок. За «Конец прекрасной эпохи» Говорухину дали и «Золотого орла», и «Нику» в категории «Лучший режиссер». Словно чувствовали, что больше шанса не будет.